сайт, посвященный творчеству писателя
В день лицеиста проводился конкурс стихов, посвященных А.С Пушкину
В Биробиджане прошла II Межрегиональная конференция «Библиотеки регионов дальнего Востока»
В Москве открывается экспозиция старинных пишущих машинок
Книги → Гэм → IX
По жилам Гэм пробежал огонь. Лавалетт разгадал и разоблачил ее намерение. Сам спокойно сделал то, что хотела сделать она: предостерег мексиканца. Он обезоружил ее, и продолжать игру теперь просто смешно. Гэм была побеждена и оттого чувствовала, что теперь просто обязана выполнить его поручение. В ней бушевал ураган, и она не понимала, откуда этот ураган вдруг явился. А в следующую минуту она уже улыбнулась мексиканцу и, витая мыслями в дальнем далеке, но все же сосредоточившись на деле, разыграла перед ним столь блистательно-виртуозную комедию, что сама нет-нет да и спрашивала себя: я ли все это говорю, я ли все это делаю?.. Она видела себя как бы со стороны, глазами этакого наставника, который застиг своего ученика врас-плох и поверг в изумление, — все происходило само собой, по наитию, и было волшебством, и впервые в жизни она это чувствовала, а сама оставалась совершенно холодна; словно комедиантка, она наполняла теплом и настроением чужую маску.
Мексиканец совершенно растерялся от счастья, которое посчитал собственной заслугой. И чтобы не остаться в долгу, все более прозрачно намекал на свои дела, а когда Гэм сделала вид, что ей все это непонятно, с важным видом придвинулся ближе и объяснил подробности. Довольный произведенным эффектом и в полной уверенности, что ничего не выдал, так как, по его мнению, лишь специалист мог что-то уразуметь в означенных скудных данных, он откинулся назад, упиваясь собственной важностью.
Гэм, однако, быстро утомилась и стала рассеянна. Из соседних комнат вернулись игроки, все начали прощаться.
Лавалетт отдал тамилу несколько распоряжений, потом обратился к Гэм:
— Простите меня… Я должен еще кое-что записать… А вы, наверное, устали и хотите отдохнуть… Надеюсь, завтра утром увижу вас свежей и бодрой…
Тамил вытирал пыль и, полируя мебель, временами поглядывал на Гэм. Она сидела в глубокой задумчивости. Юноша осторожно скользил по комнате. В сумеречном свете его гротескно изломанная тень бежала по стенам, то вырастая до огромных размеров, то вдруг сжимаясь. Игра теней привлекла внимание Гэм
— она, не двигаясь, следила взглядом за призрачным спектаклем. Тамил остановился, печально посмотрел на нее.
Наконец она заметила и его, жестом подозвала к себе, провела ладонью по гладким волосам. Как же она устала, ведь совершенно выбилась из сил и в то же время полна какого-то диковинного жертвенного томления.
— Ну что ж, пора спать, в самом деле пора…
Она поднялась по лестнице в комнаты Лавалетта. Каждый шаг давался с трудом, точно она взбиралась на кручу. Перила — как мост, причудливо изогнутый, ведущий в неизвестность. Дверные ручки в коридоре пугали звериными гримасами и одновременно ластились. Тьма наползала на них, растекалась струистым потоком. И вот осталась одна-единственная дверь, которую нужно было открыть. Как часто нужно открывать двери, входить и выходить… как это тяжко…
Лавалетт записывал в узкой тетради какие-то цифры. Гэм едва держалась на ногах. Она не знала, откуда берется эта текучая, цепенящая слабость, эта жажда обрести опору. Помолчав, она сказала:
— Речь идет о планах заградительных сооружений в Гонконге и о новой базе подводного минирования для Гибралтара.
— Вам удалось узнать, сколько предлагают англичане?
Она назвала сумму.
Лавалетт тотчас схватился за телефон, продиктовал срочную цифровую телеграмму. Потом положил трубку, сказал:
— Благодарю вас. Вы узнали все необходимое, — и потянулся было к своим бумагам.
Гэм поспешно шагнула вперед и вскинула руки. Лавалетт встал.
— Сегодня случилось вот так… Не волнуйтесь, не надо… Сегодня вот так, а уже завтра вы опять замыслите предательство… Это всегда причудливо переплетается. Да, наверное, так и должно быть… иначе… — Он на мгновение нахмурил брови, потом тряхнул головой и обнял ее за плечи.
Странное счастье, в котором смешались бессилие и упрямство, нежность и ненависть, охватило Гэм. Она прижалась к Лавалетту и, уткнувшись лицом ему в плечо, прошептала:
— О, как я тебя люблю…
— Я предположил, что переговоры с англичанами зашли уже весьма далеко и попытки переубедить мексиканца результата не принесут, а потому просто распорядился перевести на его счет названную вами сумму. Причем исключительно ради вас — в ином случае я скорей всего не стал бы этого делать, ведь таким образом подозрение, безусловно, очень легко направить во вполне определенную сторону.
| ← предыдущая | следующая → |
Страницы раздела: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18