сайт, посвященный творчеству писателя
В день лицеиста проводился конкурс стихов, посвященных А.С Пушкину
В Биробиджане прошла II Межрегиональная конференция «Библиотеки регионов дальнего Востока»
В Москве открывается экспозиция старинных пишущих машинок
Книги → Земля обетованная → XIV
Реджинальд Блэк послал меня к Куперу – тому самому, что купил у нас Дега: надо было повесить у него картину.
– Посмотрите на его апартаменты, вам будет интересно взглянуть, – заметил Блэк. – Там вообще много интересного. Только обязательно возьмите такси: рама у танцовщицы хрупкая и к тому же подлинная.
Купер жил на десятом этаже дома на Парк-авеню. Это были двухэтажные апартаменты с выходом в расположенный на крыше сад. Я ожидал увидеть слугу, но Купер встретил меня лично – по-домашнему и без пиджака.
– Входите, входите, – галантно пробасил он. – Торопиться не будем, эту прелестную зелено-голубую даму надо разместить с толком. Хотите виски? Или лучше кофе?
– Спасибо. Кофе с удовольствием выпью.
– А я виски. В такую жару это единственно разумное решение.
Я не стал ему возражать. В квартире было очень прохладно – здесь царила искусственная, слегка отдающая могильной стылостью атмосфера, создаваемая воздушным охлаждением. Окна были плотно закрыты.
Купер осторожно вызволил картину из бумаги. Я осмотрелся. Обстановка в комнате по преимуществу французская, Людовик XV, почти сплошь миниатюрные и очень добротные вещи, изящные, много позолоты, плюс к тому два кресла итальянской работы и небольшой, но великолепный, желтого дерева, венецианский комод. На стенах полотна импрессионистов. Я был поражен. Вот уж не думал, что у Купера столь изысканный вкус.
Он установил Дега на стул. Я приготовился к нападению; кофе был предложен неспроста, это я понял сразу.
– Вы действительно были ассистентом в Лувре? – начал он.
Я кивнул – не мог же я подвести Блэка.
– А прежде? – допытывался он.
– Прежде я работал в одном брюссельском музее. Почему вас интересует мое прошлое?
Купер хохотнул.
– Этим торгашам ни в чем верить нельзя. Насчет того, что сей Дега принадлежал госпоже Блэк, – это ведь чистой воды блеф!
– Почему? К тому же картина-то от этого ни лучше, ни хуже.
Купер стрельнул в меня хитрым взглядом.
– Разумеется, нет. Потому я ее и купил. Вы ведь знаете, сколько Блэк с меня за нее содрал?
– Понятия не имею, – сказал я.
– А как вы думаете?
– Я правда не знаю.
– Тридцать тысяч долларов!
Купер не спускал с меня глаз. Я тотчас же понял, что он врет и хочет проверить мою реакцию.
– Большие деньги, верно? – наседал он.
– Для кого как. Для меня, конечно, это очень большие деньги.
– А сколько бы отдали вы? – мгновенно спросил он.
– У меня нет таких денег.
– А если бы они у вас были?
Я решил, что за одну чашку кофе с меня довольно расспросов.
– Все, что у меня есть, – ответил я. – Любовь к искусству в наши дни самый выгодный бизнес. Цены растут каждую неделю.
Купер расхохотался кудахтающим смехом, будто возбужденный индюк.
– Уж не собираетесь ли вы внушить мне, будто Блэк вчера рассказывал правду? Дескать, он выкупил обратно картину на пятьдесят процентов дороже той цены, за которую ее продал.
– Нет, – сказал я.
– Ну вот, видите? – Купер ухмыльнулся.
– Я не стану вам этого внушать, потому что это действительно правда, – спокойно заметил я.
– Что-о-о?
– Это правда. Я видел записи в книгах. Да это вообще легко проверить. Попробуйте через год, через два предложить ему эту картину обратно.
– Ну, это старый трюк, – пробурчал Купер пренебрежительно, но в глубине души, похоже, все-таки успокоился. Тут его позвали к телефону. – А вы пока что осмотритесь, – бросил он мне на ходу. – Может, уже подыщете место для Дега.
Служанка, позвавшая хозяина к телефону, повела меня по дому. Не иначе, у Купера были очень хорошие консультанты. Квартира в целом не напоминала музей, однако каждая вещь по отдельности была достойна музея. Я ничего не понимал: Купер не производил впечатления столь тонкого знатока. Впрочем, и такое бывает, я это еще по Парижу знал.
– А вот спальня господина Купера, – сказала служанка. – Может, здесь найдется место?
Я так и обомлел на пороге. Над широченной, сквернейшего модерна кроватью тяжело нависал лесной пейзаж в массивной золотой раме – с ревущим оленем-самцом, несколькими самками да еще и ручьем на переднем плане. Картина повергла меня в полную оторопь.
| ← предущий раздел | следующая → |